В минувшую пятницу премьер-министр Пакистана Имран Хан прибыл с трёхдневным визитом в Саудовскую Аравию
Все медиа Аравийского полуострова три дня выходили со спецвыпусками и фотографиями пакистанского премьера на обложках, освещая его визит так, словно это событие исключительной исторической важности.
Что там случилось-то? С чего это бен Сальман — возможно, самый влиятельный и богатый человек Ближнего Востока — так стелет красную ковровую дорожку перед премьером бедной страны, занимающей 105-е место из 149 стран мира по индексу счастья (то есть, по сути, вошедшую в антирейтинг несчастливых стран).
Объясняю. Во-первых, потому что Исламская Республика Пакистан — шестая по величине армия в мире и единственная в мире исламская армия с ядерным оружием. Пакистан — ключевой игрок в безопасности региона и золотой ключ к мирному урегулированию в Афганистане.
Во-вторых, потому что премьер-министр Пакистана Имран Хан после годовой холодной войны с Саудовской Аравией и геополитического плаванья в турецко-иранский союз (под большим китайским флагом) вновь вернул Пакистан в американо-арабский блок.
Прямо в эти дни, в эти минуты.
Есть ли нам что-нибудь с этого?
Да, есть.
Во-первых, с недавних пор МИД РФ начал активизацию по сближению с Пакистаном и наращиванию двусторонних отношений.
Во-вторых, как сказано выше, Пакистан, родина «Талибана»*, — ключ к урегулированию в Афганистане, который входит в российскую зону влияния и интересов. РФ — одна из участниц «мирного» переговорного процесса в Афганистане, и мы активизировали свои действия в регионе на фоне вывода оттуда американских войск (помня о том, что свято место пусто не бывает).
18 марта 2021 года в Москве даже собиралась интересная коалиция по афганскому урегулированию — Россия, США, Китай и Пакистан — при участии Турции и Катара в качестве почётных гостей.
Та самая мартовская «афганская» конференция в Москве дала основание предположить, что Россия взяла внешнеполитический курс на неарабский мусульманский блок: Пакистан, Иран, Турция.
Словно в подтверждение нового альянса 23 марта 2021 года, в день рождения исламской республики (Пакистан стал первой в мире исламской республикой в 1956 году), турецкие Air Force прибыли в Исламабад для выписывания пируэтов в небе в честь праздника, активизировались отношения Исламабада и Тегерана, а в апреле глава МИД РФ Сергей Лавров отправился в турне в Пакистан (и далее — в Иран).
«Расширение торговли, двусторонних отношений и проект газопровода «Север — Юг» — первые на повестке Сергея Лаврова, прибывшего в Исламабад 6 апреля 2021 года», — сообщали пакистанские СМИ.
Газопровод «Север — Юг», он же «Пакистанский поток» — труба длиной 1,1 тыс. км с пропускной способностью 12,4 млрд куб. м в год, которая должна будет связать южнопакистанский город Карачи, где находятся терминалы по приёму сжиженного газа, с Лахором на севере страны. Интересы России в этом проекте представляет корпорация «Ростех». Озвучивались даже даты начала строительства газопровода — июль 2021-го.
Так вот, большинство российско-пакистанских договорённостей могут оказаться под вопросом, если июньская встреча Байдена и Путина не отрегулирует болезненные проблемы российско-американских отношений.
Потому что после исторически-примирительного визита премьер-министра Имрана Хана в Саудовскую Аравию внешнеполитический курс Пакистана наверняка изменится.
Что предшествовало потеплению между Пакистаном и Россией? Отрыв Исламабада от стратегического партнёрства с США и монархиями Персидского залива, в первую очередь ОАЭ и Саудовской Аравией, и сближение с Китаем и исламским неарабским альянсом.
Болезненный разрыв и холодная война с Саудовской Аравией и ОАЭ возникли год с лишним назад из-за Кашмира: под влиянием Китая Пакистан, связанный с Пекином финансовыми обязательствами, начал качать тему Кашмира и обратился за поддержкой к Саудовской Аравии, чтобы мобилизовать исламский мир против Дели.
Однако Эр-Рияд (как партнёр США в регионе) поддержал в этом вопросе Индию, и в феврале 2020 года Саудовская Аравия отклонила просьбу Пакистана о созыве специального заседания совета министров иностранных дел Организации исламского сотрудничества (ранее — Организация Исламская конференция, ОИК). ОИК — группа из 57 мусульманских стран, которой рулит Саудовская Аравия.
Но Исламабад не отступил, требуя использовать ОИК для давления на Индию по кашмирскому вопросу.
(Краткая историческая справка: Кашмир — спорная территория с преимущественно мусульманским населением, права на которую Индия и Пакистан оспаривают с момента обретения ими независимости от Великобритании в 1947 году.
В 1963-м Пакистан передал Китаю кашмирскую территорию Аксайчин площадью 37,5 тыс. кв. км и претендует на всю территорию Кашмира. Китай занимает пропакистанскую позицию в кашмирском вопросе, провоцируя тем самым Исламабад к агрессивной наступательной политике в пограничных районах.)
В 2020-м регион вновь пережил военное обострение. Глава МИД Пакистана Шах Мехмуд Куреши сказал тогда в телеинтервью: «Сегодня я призываю ОИК созвать заседание совета министров иностранных дел. Если они не смогут этого сделать, я буду вынужден попросить нашего премьер-министра созвать встречу исламских стран — Ирана, Турции и Малайзии, которые готовы поддержать нас в вопросе Кашмира».
Иран, Турция и Малайзия с удовольствием Пакистан поддержали. В противостоянии с могущественным и сверхбогатым бен Сальманом Пакистану помог могущественный и богатый Махатхир Мохамад, с 2018-го по февраль 2020-го в очередной раз занимавший пост премьер-министра Малайзии и известный антиамериканскими и антиизраильскими лозунгами.
И с громким «Ух!» Пакистан разом потерял $20 млрд, которые только что, в 2019-м, наследный принц бен Сальман собирался инвестировать в Пакистан. Причём каких! Нефтеперерабатывающий завод Aramco и нефтехимический комплекс в Гвадаре.
Ёмко описала случившееся газета Pakistan Today от 09.05.2021: «Но, добавляя оскорбление к ранению, Исламабад пытался, хоть и безуспешно, возглавить группу противников ОИК, спонсируемую Махатхиром Мохамадом».
Неприятности Пакистану предстояли феерические: в конце 2020 года ОАЭ приостановили выдачу рабочих виз для пакистанцев, а только официально это 1 млн 300 тыс. человек, зарабатывавших на кусок хлеба у арабских соседей. Всего же в шести странах — членах Совета сотрудничества стран Персидского залива (ССЗ) проживает почти 5 млн пакистанцев.
Чтобы понять, сколь много и ощутимо это для Пакистана, достаточно привести цифры: за октябрь 2020 года, за месяц до запрета виз, Пакистан получил $2,28 млрд денежными переводами от своих граждан, находящихся за рубежом, из них $504 млн за месяц поступили из ОАЭ, второго после Саудовской Аравии «работодателя» пакистанских работяг. А прогнозируемые поступления из Саудовской Аравии в Пакистан в 2021 году, по аналитике SBP, превысят $8 млрд — это только денежные переводы от работающих там пакистанцев своим семьям.
Эр-Рияд рабочие визы не отменил, хоть и держал это в актуальной повестке, но попросил возврата своего займа в $6,2 млрд, который он предоставил Исламабаду в 2018 году. Пекин «перекупал» Исламабад у Эр-Рияда и потому в начале августа 2020-го предоставил ему свой кредит в $1 млрд, чтобы Пакистан мог погасить часть саудовского кредита.
Условия китайского кредита неизвестны, но Эр-Рияд принципиально запросил вернуть оставшееся — и это буквально поставило Исламабад на колени.
Чтобы представить себе социально-экономическое состояние Пакистана, можно посмотреть известный индийский фильм «Миллионер из трущоб». Вот те самые ужасные трущобы и нищета с толпами бродяг — это и есть сегодняшний Пакистан. И обещанные многомиллиардные китайские инвестиции из нищеты его так и не вытащили, так и остались обещаниями.
В 2020 году государственный бюджет Пакистана имел 45%-ный дефицит в размере примерно $19,3 млрд.
Грандиозный инфраструктурный проект CPEC (Китайско-пакистанский экономический коридор) тоже скрипит: Китай восстанавливается после пандемии, а Пакистан сводит концы с концами, тут не до инфраструктурных проектов, в которые он должен вкладываться финансово.
Стелла Хун Чжан, эксперт по экономическому взаимодействию Китая с Пакистаном, аспирантка Университета Дж. Мейсона в США, считает, что на бюджетную поддержку Китая Исламабаду рассчитывать вряд ли стоит: «Китай может помочь с платёжным балансом, но проектное финансирование — это другое дело. В настоящее время Китай будет очень осторожно подходить к займам для финансирования инфраструктурных проектов».
С избранием Байдена и выводом американских войск из Афганистана внимание Вашингтона к Исламабаду возросло, и США очень болезненно реагируют на китайскую активность в Пакистане (в Пешаваре, пуштунском центре Пакистана, находится центр финансирования талибов, по мнению Вашингтона и официального Кабула).
Очевидно, что теневые усилия пакистанской военной дипломатии и переговоры с США через Лондон принесли результаты. Из китайской крайности Пакистан стремительно качнулся в центровую позицию между Пекином и Вашингтоном, а сегодня, судя по всему, вернулся в стратегическое партнёрство с США и арабским миром.
«Вашингтону крайне необходимо сотрудничество с Пакистаном, чтобы облегчить вывод своих войск из Афганистана. Также США являются посредником в предполагаемой оттепели между Исламабадом и Дели. Однако самые смелые предположения связаны с тем, что США хотят создать базу на территории Пакистана», — считает Ариф Низами, редактор Pakistan Today.
Пакистан пошёл на смягчение с Индией в вопросах Кашмира, а 21 апреля 2021 года в отеле Serena в Кветте (столица провинции Белуджистан в Пакистане) прогремел взрыв бомбы, в результате которого пять человек погибли и 12 были ранены. Это произошло за несколько минут до того, как посол Китая Нонг Ронг должен был прибыть в отель ночевать. И, несмотря на то что ответственность взяла на себя одна из террористических группировок, это серьёзное предупреждение Китаю, что в Пакистане он не может чувствовать себя безопасно.
С 5 мая, аккурат накануне визита премьер-министра Хана в Саудовскую Аравию, Исламабад предусмотрительно закрыл все сухопутные границы с Ираном и Афганистаном (очевидно, опасаясь провокаций).
Начальник штаба армии Пакистана генерал Камар Джавед Баджва (по сути, серый кардинал и фактический глава Пакистана, тогда как премьер-министр Хан, бывший известный игрок в крикет, скорее «фасад» правящей за ним армии) вылетел в Эр-Рияд в среду, за два дня до приезда Имрана Хана. Там он встретился с наследным принцем Мухаммедом бен Сальманом (официально являющимся министром обороны), а также с принцем Халедом бен Сальманом, заместителем министра обороны. Словом, ещё до приезда Хана ключевые переговоры состоялись и решения были приняты.
Саудовская Аравия «простила» Пакистан и встречает его как брата, вернувшегося домой после долгой ссоры и скитаний в поисках лучшей доли. Итог завершившегося вчера визита Имрана Хана в Саудовскую Аравию:
— Саудовская Аравия и ОАЭ переносят для Пакистана выплату кредита в $2 млрд до следующего года;
— возобновятся проектные инвестиционные работы в Пакистане стоимостью $20 млрд в Гвадаре, что похоже на альтернативу и вымещение Китая;
— СА и Пакистан готовят всеобъемлющее соглашение о таможенном сотрудничестве;
— недавно назначенный послом Пакистана в СА генерал Билал Акбар отвечает за координацию в сфере обороны и стратегических отношений между двумя странами;
— Хан разделяет видение бен Сальмана в климатическом проекте «Зелёный Ближний Восток» и реализует инициативу «Чистый и зелёный Пакистан» (пакистанцы уже начали тесное взаимодействие с ЕС и, в частности, с датчанами в этом направлении) — тут все дружно машут «царю климата» в Белом доме Джону Керри;
— формирование высшего координационного совета для надзора за отношениями между СА и Пакистаном.
В воскресенье, 9 мая, обращаясь к пакистанской общине в Джидде (Саудовская Аравия), Имран Хан сказал: «Я хочу сообщить вам хорошие новости. Скоро перед вашими глазами появится новый Пакистан. Страна вернулась на правильный путь — путь своей настоящей судьбы».
А в понедельник, 10 мая, генерал Камар Джавед Баджва вылетел в Кабул, где встретился с президентом Афганистана Ашрафом Гани и сэром Николасом Патриком Картером, начальником штаба обороны Великобритании.
Пока пакистанское начальство было в Аравии, Афганистан сотрясали страшные теракты. Но если после переговоров в Эр-Рияде Баджва поехал решать вопрос в Кабул — реально можно ожидать скорой деэскалации в Афганистане.
Деньги и инвестиции будут спасать Пакистан, а Пакистан приступит к спасению мира в Афганистане.
Безопасность может быть хорошим товаром.
Юлия Юзик, RT
*— запрещенная в России организация.
Обязательно подписывайтесь на наши каналы, чтобы всегда быть в курсе самых интересных новостей News-Front|Яндекс Дзен, а также Телеграм-канал FRONTовые заметки
Свежие комментарии