…Простите за резкость, но будущее у Донбасса не совсем хорошее, судя по всему. У «вершителей судеб» — да, но у Донбасса – очень даже вряд ли. Перемирие ведь продолжается….
Сквозь натужный хрип раций и грубый шорох железных листов едва слышно зазвонил телефон. Толпа спасателей и военных около изуродованной взрывом машины умолкла. Лучи фонарей, контрастно выхватывающие из темноты пар над рваными ранами, заскользили по телу человека. Телефон нашелся быстро.
— Жена звонит.
Один из спасателей растеряно посмотрел на нас, стоящих вокруг. Мужчина, которому звонила жена, уже не издавал никаких звуков. Сложно было понять, дышит ли он. Еще с трудом можно было прощупать пульс на окровавленной шее, но и он становился все менее четким. Конвульсии. Доктору достаточно было взглянуть на страшную рану лица и головы, чтобы заключить: «Двухсотый».
— Я не возьму.
— Не бери.
Парень положил телефон на залитую кровью грудь. Толпа еще какое-то время постояла, посмотрела хмуро и печально на мигающую надпись в экране телефона. Любимая звонила без перерывов. Раз за разом мелодия звонка повторялась. Еще и еще. Уже и толпа разошлась дальше работать – разгребать завалы и освобождать дорогу, а музыка все также доносилась из мятой машины. И пульс уже не прощупывался. И бригады новые приехали забирать тело. И журналистов наехало целыми отрядами. Но телефон так и звонил…
Кто осмелился всё же сообщить бедной женщине о том, что её муж не вернётся уже с работы – я не знаю. Что испытывала она, слушая бесконечные гудки в трубке? Думала ли потом, что всего доли секунд определили судьбу её мужа. Доли секунд… и украинская артиллерия.
Донецк. «Мотель». 2 февраля 2017 года.
«Украинская сторона расценивает Минские договоренности как безальтернативный фундамент для урегулирования ситуации на Донбассе» – пресс-секретарь Леонида Кучмы. 29 марта 2017 года.
17 марта 2017 год.
Донбасс. Коминтерново.
Женщина поднесла дрожащими руками сигарету к бледным губам, рывками затянулась, выдохнула и прислушалась. Безмятежное пение оживших после зимы птиц горохом рассыпалось по руинам разбитых домов.
— Замолчали?
— Подожди, не спеши.
— Трясет всю. Сколько еще, м? Только за фанерой вышли из дому…
Где-то на другом конце улицы раздался грубый оклик:
— Чего сидите там, как суслики? Гых-ха-ха. – Один из местных жителей рассмеялся, вышел из здания, в котором укрывался, и двинулся вниз по улицу, к своему дому.
Женщина махнула рукой, нервно выбросила недокуренную сигарету, поднялась с корточек и подошла ко мне, аккуратно ступая по обломкам разбитого шифера.
— Сердце колотится, извините. – Вздохнула и помахала руками она. – У меня тут мама слепая, понимаешь? Куда я уеду? Я же её тут одну не оставлю. Вон, вчера только фанерой начали дом заделывать, но еще не закончили, а окна пустые…
Ближайшие три часа обстрел не продолжался. Только во второй половине дня снова засвистели мины. Местные жители пренебрежительно и неторопливо начали уходить с улиц. Некоторые так и продолжали идти по своим делам. Казалось, будто пошел дождь. Кто прячется от него, а кто мокнет и идет дальше. Мина за миной ложились по ферме, где местные жители хранят сено для коров. Спустя двадцать минут огонь перевели на другой край поселка, теперь всё ложилось по частному сектору…
…свежий весенний воздух приятно холодил уставшее после долгих перебежек тело. Я сидел во дворе одного из частных домов, запрокинув голову к небу, и наслаждался необычайно ярким закатом. Здесь, близ побережья Азовского моря, закаты всегда выдавались особенно красивыми. А стрекотня пулеметов где-то за разбитыми домами набирала обороты к ночи. Все чаще над головой «фырчали» срикошетившие от крыш пули.
Совсем близкий и резкий свист заставлял время от времени вжать голову в плечи и невольно поправить каску, которая вместе с бронежилетом уже буквально «вросла» в кожу. И спустя какое-то время фон стрелкового боя дополнили хлопки дальних минометных выстрелов. Нарастающий свист, шлепок взрыва и стучащий по шиферу дождь осколков. Этот раз приходило всё дальше, падало где-то за фермой. Еще спустя несколько минут подключились минометы потяжелее. Длинный и ленивый свист легких мин сменился резким шелестом более тяжелых снарядов. Взрывной волной открыло дверь сарая и неприятно отдало в горле. Солнце уже зашло. Теперь разрушенную, но еще не мертвую деревню освещали вспышки взрывов и тусклое свечение осветительных ракет. Наступила еще одна «мирная» ночь. Здесь, как и вдоль всей линии разграничения, в полной мере можно насладиться плодами блестящей дипломатической игры в перемирие. Утром, когда солнце покажет последствия ночного «перемирия», местные жители с угрюмыми лицами побредут помогать соседям забивать дома фанерой или своими силами чинить линии электропередач. Кто еще это будет делать, как не местные жители, которым это действительно нужно? Однажды один озлобленный мужчина спросил меня:
— К нам комиссия не хочет приехать там никакая? Может прям из Минска? То мне здесь нужно линию, сбитую снарядом, натянуть, а помочь некому. Но бронежилеты пусть одевают, то напряжение я еще отключу, током не ударит, а вот со снарядами договориться не смогу. Может быть у них получится, они же хорошо договариваться умеют…
И столько злости в его глазах было. Такой жгучей и ядовитой злости, что надолго она еще в памяти останется. Кто знает, может быть и нет уже этого мужчины. Но слова его еще долго будут ворошить память….
Президент Российской Федерации Владимир Путин, Президент Украины Пётр Порошенко, Президент Французской Республики Франсуа Олланд и Канцлер Федеративной Республики Германия Ангела Меркель подтверждают полное уважение суверенитета и территориальной целостности Украины. Они твёрдо убеждены в безальтернативности исключительно мирного урегулирования. Они всецело готовы предпринять любые возможные меры как по отдельности, так и совместно в этих целях.
В этом контексте лидеры одобряют Комплекс мер по выполнению Минских соглашений, принятый и подписанный в Минске 12 февраля 2015 года всеми, кто также подписал Минский протокол от 5 сентября 2014 года и Минский меморандум от 19 сентября 2014 года. Лидеры будут вносить вклад в этот процесс и использовать своё влияние на соответствующие стороны, чтобы способствовать выполнению этого Комплекса мер.
29 марта. 2017 год.
Красный Яр. Луганск.
— Уже надоело рассказывать одно и то же. Сдачи надо давать – тогда не будут стрелять. Это как обычная драка, только с оружием. Нужно давать сдачи, если на тебя нападают. А если просто стоять, что же вы хотите?
Местный житель с искрами в глазах улыбался в камеру. Под ногами у него лежали осколки и хвостовик от ночных «подарков».
— Если надо, и нас попросите, мы тоже поможем. Стрелять умеем.
Два дня назад я уже слушал похожее высказывание в поселке Молодежном (окраина Первомайска), где положение еще хуже. Заплаканные женщины сначала молили меня снять о том, что здесь происходит. Просили рассказать всему миру правду: показать обстрелы, показать то, как им приходится выживать. Но углубляясь всё дальше в свои эмоции, рассказывая о своей жизни, скорбь людей перерастала в гнев. Однажды я услышал фразу:
— Что с того, что вы нас снимите? Легче нам от этого станет? Стрелять перестанут? Хватит уже! Хватит снимать, это ничего не изменит!
Я часто задумываюсь: какое будущее у этих людей? Сколько они еще смогут жить под непрекращающимися обстрелами? Год? Два? Десять? Сколько еще будет терпения у людей? Хотя, дело ведь вовсе не в терпении. Здесь их дома. Их Родина, как бы не замызгали это слово в современном мире. Даже если им есть, куда уезжать, зачем они будут это делать? Чтобы спастись? Не смешите, их не страшит смерть так, как раньше. Они к ней привыкли. Как и все мы, кто живёт войной. Убьет? Что поделать, час настал, значит. Все мы рано или поздно умрём, особенно если осознаём, что вокруг война и смерть – это нормальное явление. Но разве заслужили эти люди такой участи? Народ, который десятками лет трудился на благо государства, кормил его, жил для него. Неужели судьба такая злая, что приготовила людям такую благодарность? Народу, который за своё мнение и за свою волю не побоялся пойти против армии? Конечно, это закономерно – народ готов был воевать, он и получил войну. Но неужели справедливость этой войны в том, что эти люди рано или поздно будут убиты теми, кого прикроют дешевые бумажки в руках самодовольных своей гениальностью дипломатов, на которых написано – «Перемирие»? Будут убиты не в честной схватке, в которую они готовы вступить, а в процессе фальшивого «мирного урегулирования», которое не будет выполнено, ведь всё равно все это понимают. Конечно, понимают. Конечно, осуждают. Различные выпуски новостей о нарушенном перемирии, разборы полётов от именитых журналистов, пламенные речи аналитиков и серьезные лица дипломатов. Все понимают, осуждают. Но альтернативы «перемирию» — нет. Да будет так! Нет альтернативы гибели мирных граждан, нет альтернативы бесконечному артиллерийскому огню, нет альтернативы разрушениям и горю. Есть только обещания и надежда на добросовестность партнёров, которых, конечно, всё равно осудят потом за нарушение договоренностей.
«Не может быть всеобщей амнистии. Я как генпрокурор могу действовать только в соответствии с украинским законодательством. Все 40 тыс. должны сложить оружие и подать индивидуальное заявление об амнистии. Они должны признать свою вину и попросить о помиловании», — генпрокурор Украины Юрий Луценко в интервью немецкому изданию Bild.
Какой была реакция людей на сообщение о том, что с 1-го апреля будет объявлен очередной «режим тишины»? Смех? Саркастическая улыбка? Злость? Нет. Никакой реакции. Как будто и не было этой новости. «Перемирие? А, понятно». Спросить людей Донбасса о том, каким они видят свое будущее? Понимаете, какой будет реакция? Примерно такой же. Они либо промолчат, либо просто хмыкнут. Особо эмоциональные может быть еще и выругаются, но и это уже надоедает. И пока медиа будут рассказывать о безальтернативных переговорах, а зрители будут ухмыляться или ругаться, некоторые местных жители, которым повезло меньше всего, будут просто молча сидеть в подвалах, а утром, после обычного обстрела, побредут натягивать линии электропередач или будут хмуро стоять над убитыми.
«Потери среди военнослужащих НМ ДНР за неделю составили 2 погибших и 3 раненых» (с 18 по 31 марта)
«Погиб 1 мирный житель и 9 получили ранения различной степени тяжести» (с 11 по 17 марта)
«За неделю 3 погибших и 1 раненый, кроме того, получили ранения 2 мирных жителя» (с 4 по 10 марта)
«За неделю 1 погибший 2 раненых среди военнослужащих НМ ДНР, кроме того, получил ранение 1 мирный житель» (с 25 февраляпо 3 марта)
«От огня украинской артиллерии, в рядах НМ ДНР за неделю погибли 2 военнослужащих и 5 получили ранения» (с 18 по 24 февраля)
И это только официальная информация за месяц от пресс-службы УНМ ДНР. Аналогичная ситуация наблюдается и в ЛНР. Повторюсь – это только официальные данные, все мы понимаем, что на войне официальное – мало что значит. Потерь-то куда больше. И, бывает, сидя на крыше дома с камерой и снимая снова и снова то, как снаряды ложатся по многострадальным городам, думаешь – неужели в этом и есть смысл войны? Вроде бы ничего нового тебе эта мысль и не дает, война – это всегда подлость и горе. Но и ком в горле становится еще более тугим. И не поймешь, то ли это от взрывной волны, то ли от мыслей нехороших.
А быть может и есть, что пересмотреть? Может быть, есть возможность у политиков, дипломатов, олигархов и прочих вершителей судеб что-то изменить? Может быть, они могут попытаться спасти эти жизни? Войну остановить, может быть, могут? Да нет, глупости какие-то. Альтернативы ведь нет.
И, простите за резкость, но будущее у Донбасса не совсем хорошее, судя по всему. У «вершителей судеб» — да, но у Донбасса – очень даже вряд ли. Перемирие ведь продолжается….
Никита Возмитель, военкор, специально для News Front
Свежие комментарии