Мне было 7, когда случилось страшное землетрясение в Армении. Это было настолько большим потрясением, что кадры из вечерних новостей с замершими стрелками часов на фоне лежащих в руинах городов и сёл стоят перед глазами по сей день…
Я помню, как причитала и пила валидол моя всегда эмоционально сдержанная бабушка.
Помню, как долго курили и обсуждали эту трагедию соседские мужчины во дворе. Помню, как на следующее утро заплаканная учительница рассказывала нам, второклассникам, о том, какое горе пришло в наш общий дом.Помню, как вся наша одесская школа собирала одежду и предметы первой необходимости для тех, кто в тот декабрьский день потерял не только крышу над головой…
Прошло 30 лет… За которые с нами произошло многое. Но мне всегда казалось, что наша человечность, умение сопереживать и воспринимать радости и горести тех, с кем мы когда-то жили одной большой семьей — это с нами навсегда.
Вчера в очередной раз убедилась, что жёстко ошибалась. И даже среди тех, кто живет с погибшими во вчерашней катастрофе в одной стране, нашлись желающие использовать трагедию в своих политических интересах.
Все чаще задаюсь вопросом, когда именно мы потеряли способность просто оставаться людьми? В какой момент произошёл перелом, вынесший на поверхность отдельных представителей рода человеческого все наши самые чудовищные пороки? И к чему нас это приведёт?
Нет, я не хочу дежурных и неискренних соболезнований.
Есть моменты, когда достаточно просто промолчать.
Но, видимо, слабые не могут совладать со своими внутренними демонами.
И выпустить их наружу в такие дни — жизненная необходимость.
Иначе сожрут. Изнутри. Окончательно лишив способности хотя бы иногда казаться человеком…
Юлия Витязева, специально для News Front
Свежие комментарии